За две недели, проведенные в финском глухом лесу в плохую погоду без людей, мобильной связи, интернета и книг, в соплях и температуре, навели меня на следующие невеселые мысли:
Депрессивная хреньПредположим, что была бы я юна (такое, помнится, когда-то было).
Предположим, что в моей обычно весьма холодной голове случилось бы помрачение или безумная любовь или еще какая херня (такое тоже со мной однажды было, это грустная история).
Предположим, я полюбила бы (или не полюбила) хорошего парня из глухой финской деревни, вышла за него замуж и приехала бы на его Медвежий остров.
Туда, где нет театров, музеев, выставок и вообще движухи (на самом деле, я тот еще ходильщик по культурным объектам, но дело же в наличии возможности).
В старый деревянный дом, в котором нет мобильной связи, интернета, книг и телевизора. Туалет на улице, вода в колодце, готовить на дровяной плите.
В мрачную семью, где кроме моего незамысловатого, но любящего мужа есть еще его родственницы - малообразованные, грубые бабы, похваляющиеся своей физической силой и презирающие меня за мою изнеженность.
Я выросла в городе и в последний раз жила в деревенском доме, когда мне было 6 лет.
Я не умею колоть дрова, носить воду и копать огород (конечно, я могу все это делать, но выйдет неуклюже и неэффективно).
Я не умею готовить - да-да, в нашей семье готовит муж, а я стряпаю в мультиварке только для ребенка.
Я не умею стирать руками, хотя весьма успешно мою полы и унитаз.
У меня нежные руки.
Я не умею ругаться матом.
Когда я выезжаю в поход с палаткой или в деревенский дом без удобств - я гарантированно заболеваю (последний отпуск тому наглядное подтверждение).
Меня учили играть на пианино, говорить на четырех языках (из которых два - мертвые) и работать, работать как лошадь по 12 часов в сутки в офисе по высококвалифицированной специальности, которая в деревне никому на фиг не нужна.
Короче, о чем я. Вот если б я былацарица Линесса и оказалась на Медвежьем острове, вот не знаю, что бы из этого вышло. Скорее всего, ничего хорошего.
Нет, я не совсем Линесса, она была богатая и привыкла к роскоши, а мы в свое время (пока я не начала на 2 курсе работать по специальности) жили втроем с мамой и бабушкой на два прожиточных минимума. Речь о том самом государственном прожиточном минимуме, на который прожить невозможно.
Хозяйством в нашей семье занималась бабушка (царство ей небесное), а мы с мамой зарабатывали деньги. А я, кроме того, еще и училась.
В моей семье только у меня и у моей мамы есть высшее образование. Прочие родственники едва смогли закончить среднюю школу (и то не все). Они смотрят на нас с мамой как на городских неженок, не приспособленных к жизни и, кажется. Мы с ними почти не общаемся.
Отдыхая с семейством в Финляндии, я вдруг ощутила ту тоску, которую могла ощущать Линесса. Плюс противное ощущение собственной ненужности, никчемности и бесполезности. Все, чему меня учили и чем я гордилась, здесь совершенно не нужно. Здесь требуются другие навыки и умения, которых у меня нет, и, положа руку на сердце, я и не особенно хочу их приобретать.
Конечно, мне хотелось бы считать себя Дени (или, на худой конец, Кейтилин Старк), которые, попав в экстремальную ситуацию, нашли в себе силы приспособиться и даже полюбить прежде чуждый образ жизни. Но в данном случае я ни фига не Дени и не Кейтилин, а скорее Линесса.
Хотя, может быть, это все сопли и температура.
И напоследок расскажу семейную историю (большая часть фигурантов умерла, так что, наверное, можно).
Был у меня двоюродный дядюшка (сын бабушкиной сестры), человек в целом незлой, но раздолбай. Приехал он в Ленинград учиться, но его выгнали со второго курса за раздолбайство и неспособность к учебе. Там, в Ленинграде, он встретилЛинессу мою тетушку. Она тоже приехала из провинции, но очень любила театры, выставки, много читала и в целом была несколько "не от мира сего" (в хорошем смысле). Случилась у них любовь, и они поженились. А после свадьбы дядюшка с молодой женой поехал домой. В Магаданскую область, в маленький поселок, построенный вокруг золоторудной шахты, на которой дядюшка работал бурильщиком.
И тетушка, привыкшая к культурной жизни, оказалась в тайге. И пришлось ей общаться с родителями мужа - малообразованными, грубыми и пьющими людьми. Моя бабушка Мариванна (царство ей небесное) про свою сестру говорила: "Тоська была жадная, как стерва" и еще: "Ни одной книжки за свою жизнь не прочитала". А про деда Лешу она вообще ничего не говорила, только плевалась. Бабу Тосю я не застала, она умерла от рака еще в Магадане (курила много). А деда Лешу я видела - мудак он был и алкаш (хотя про мертвых плохо нельзя). И оба они тетушку мою не любили и всячески травили за "ученость" и "изнеженность". А дядюшка был, как я уже упоминала, не злой, но раздолбай.
Потом уже, приехав в Питер, тетушка рассказывала моей маме, как ей было плохо тогда,на Медвежьем острове в Магадане. Представляю.
Они там прожили несколько лет, а потом на "северные" деньги купили себе кооперативную квартиру в Лен.области и переехали. Тетушка заочно закончила юрфак и устроилась на госслужбу, в то время это было весьма неплохо. А дядюшка устроился на железную дорогу, рабочим. Потом случились девяностые. В какой-то момент они решили открыть магазинчик, и дядюшка ушел с железной дороги. Бизнес с треском лопнул, дядюшка очень тяжело это переживал. Обратно на железную дорогу его не взяли, и он начал пить.
А у тетушки дела пошли, наоборот, хорошо. Она стала весьма преуспевающим юристом, начала ездить за границу и финансово содержала семью (там еще двое детей было, весьма неудачных, отца они ни в грош не ставили). На этом фоне дядюшка почувствовал себя совсем никчемным и ненужным. За пару-тройку лет он спился насмерть. Было ему сорок шесть лет.
В общем, просматривается некоторая параллель. Такая вот фигня.
Депрессивная хреньПредположим, что была бы я юна (такое, помнится, когда-то было).
Предположим, что в моей обычно весьма холодной голове случилось бы помрачение или безумная любовь или еще какая херня (такое тоже со мной однажды было, это грустная история).
Предположим, я полюбила бы (или не полюбила) хорошего парня из глухой финской деревни, вышла за него замуж и приехала бы на его Медвежий остров.
Туда, где нет театров, музеев, выставок и вообще движухи (на самом деле, я тот еще ходильщик по культурным объектам, но дело же в наличии возможности).
В старый деревянный дом, в котором нет мобильной связи, интернета, книг и телевизора. Туалет на улице, вода в колодце, готовить на дровяной плите.
В мрачную семью, где кроме моего незамысловатого, но любящего мужа есть еще его родственницы - малообразованные, грубые бабы, похваляющиеся своей физической силой и презирающие меня за мою изнеженность.
Я выросла в городе и в последний раз жила в деревенском доме, когда мне было 6 лет.
Я не умею колоть дрова, носить воду и копать огород (конечно, я могу все это делать, но выйдет неуклюже и неэффективно).
Я не умею готовить - да-да, в нашей семье готовит муж, а я стряпаю в мультиварке только для ребенка.
Я не умею стирать руками, хотя весьма успешно мою полы и унитаз.
У меня нежные руки.
Я не умею ругаться матом.
Когда я выезжаю в поход с палаткой или в деревенский дом без удобств - я гарантированно заболеваю (последний отпуск тому наглядное подтверждение).
Меня учили играть на пианино, говорить на четырех языках (из которых два - мертвые) и работать, работать как лошадь по 12 часов в сутки в офисе по высококвалифицированной специальности, которая в деревне никому на фиг не нужна.
Короче, о чем я. Вот если б я была
Нет, я не совсем Линесса, она была богатая и привыкла к роскоши, а мы в свое время (пока я не начала на 2 курсе работать по специальности) жили втроем с мамой и бабушкой на два прожиточных минимума. Речь о том самом государственном прожиточном минимуме, на который прожить невозможно.
Хозяйством в нашей семье занималась бабушка (царство ей небесное), а мы с мамой зарабатывали деньги. А я, кроме того, еще и училась.
В моей семье только у меня и у моей мамы есть высшее образование. Прочие родственники едва смогли закончить среднюю школу (и то не все). Они смотрят на нас с мамой как на городских неженок, не приспособленных к жизни и, кажется. Мы с ними почти не общаемся.
Отдыхая с семейством в Финляндии, я вдруг ощутила ту тоску, которую могла ощущать Линесса. Плюс противное ощущение собственной ненужности, никчемности и бесполезности. Все, чему меня учили и чем я гордилась, здесь совершенно не нужно. Здесь требуются другие навыки и умения, которых у меня нет, и, положа руку на сердце, я и не особенно хочу их приобретать.
Конечно, мне хотелось бы считать себя Дени (или, на худой конец, Кейтилин Старк), которые, попав в экстремальную ситуацию, нашли в себе силы приспособиться и даже полюбить прежде чуждый образ жизни. Но в данном случае я ни фига не Дени и не Кейтилин, а скорее Линесса.
Хотя, может быть, это все сопли и температура.
И напоследок расскажу семейную историю (большая часть фигурантов умерла, так что, наверное, можно).
Был у меня двоюродный дядюшка (сын бабушкиной сестры), человек в целом незлой, но раздолбай. Приехал он в Ленинград учиться, но его выгнали со второго курса за раздолбайство и неспособность к учебе. Там, в Ленинграде, он встретил
И тетушка, привыкшая к культурной жизни, оказалась в тайге. И пришлось ей общаться с родителями мужа - малообразованными, грубыми и пьющими людьми. Моя бабушка Мариванна (царство ей небесное) про свою сестру говорила: "Тоська была жадная, как стерва" и еще: "Ни одной книжки за свою жизнь не прочитала". А про деда Лешу она вообще ничего не говорила, только плевалась. Бабу Тосю я не застала, она умерла от рака еще в Магадане (курила много). А деда Лешу я видела - мудак он был и алкаш (хотя про мертвых плохо нельзя). И оба они тетушку мою не любили и всячески травили за "ученость" и "изнеженность". А дядюшка был, как я уже упоминала, не злой, но раздолбай.
Потом уже, приехав в Питер, тетушка рассказывала моей маме, как ей было плохо тогда,
Они там прожили несколько лет, а потом на "северные" деньги купили себе кооперативную квартиру в Лен.области и переехали. Тетушка заочно закончила юрфак и устроилась на госслужбу, в то время это было весьма неплохо. А дядюшка устроился на железную дорогу, рабочим. Потом случились девяностые. В какой-то момент они решили открыть магазинчик, и дядюшка ушел с железной дороги. Бизнес с треском лопнул, дядюшка очень тяжело это переживал. Обратно на железную дорогу его не взяли, и он начал пить.
А у тетушки дела пошли, наоборот, хорошо. Она стала весьма преуспевающим юристом, начала ездить за границу и финансово содержала семью (там еще двое детей было, весьма неудачных, отца они ни в грош не ставили). На этом фоне дядюшка почувствовал себя совсем никчемным и ненужным. За пару-тройку лет он спился насмерть. Было ему сорок шесть лет.
В общем, просматривается некоторая параллель. Такая вот фигня.
